Избранные письма - Страница 22

К оглавлению

22

Живем мы по-прежнему. Занят изданиями. Завтра кончаю последнюю восьмую сказочку Аленушкину и выпускаю сразу двумя изданиями — одно дешевое, а другое роскошное.

Тетя Оля всем кланяется. Аленка тоже и Лиза. Последняя продолжает учиться и не ослабевает энергией.

Целую всех.

Твой Дмитрий.

P. S. Жалею Лизу — что с ее глазами? У меня тоже начинается что-то — не могу работать при лампе. Моя глухота прошла сама собой.

У нас стоит уже зима — 5° холода.

48
А. С. МАМИНОЙ
15 декабря 1896 г. Царское Село

Милая, дорогая мама,

Давно я тебе не писал, да и не о чем было писать, ибо у нас все по-старому, за исключением маленьких хозяйственных новостей, как новый платяной шкаф, который я купил для себя, кровать и ширма японская — все вместе заплачено 73 р. Затем, обиваем новой материей маленький диванчик, который стоит в комнате тети Оли. Как видишь, новости самого скромного хозяйственного характера.

Лиза писала, что ты огорчена фельетоном в «Биржевых ведомостях». Не стоит не только огорчаться, но и просто обращать внимание на такие пустяки. Поверь, что никакая критика не прибавила еще никому ни вершка роста и не убавила. Вообще плевать…

Вчера получил только что вышедшую книжку «Аленушкиных сказок», — издание очень милое. Стоит 75 к. Всех сказок восемь. Это моя любимая книжка — ее писала сама любовь, и поэтому она переживет все остальное.

Тетя Оля и Аленушка кланяются всем.

Целую всех.

Твой Дмитрий.

49
Н. И. ПОЗНЯКОВУ
15 октября 1902 г. Царское Село

Дорогой мой Николай Иванович, получил номер «Петербургских ведомостей», в котором напечатана твоя статья «Голытьба в золоте» — и порадовался. Это громадный вопрос, и можно только пожалеть, что ты такую большую тэму заколотил в одну статейку. Когда Д. И. Тихомиров открывал свое «Детское чтение», я особенно указывал на эту тэму, как на дело громадной общественной важности, но мой глас остался гласом вопиющего в пустыне… Радуюсь, что ты, наконец, взялся именно за эту тэму, и сердечно желаю тебе всяческого успеха.

Целую тебя.

Твой Д. Мамин.

26 октября имею неосторожность быть именинником — имей сие в виду и предупреди Марью Романовну.

50
А. С. МАМИНОЙ
11 января 1904 г. Царское Село

Милая, дорогая мама.

У нас в петербургской природе делается что-то невероятное. Зимы еще не было, в Петербурге ездят на колесах, снега нет, стоят оттепели, сегодня, например, 4° тепла утром… Приблизительно то же делается и в средней России. А на юге суровая небывалая зима с снежными заносами, морозами и т. д.

Последняя наша новость: закрытие технического съезда. Съехались со всех концов России техники, чтобы поговорить о своих технических делах, устроили свою выставку, а начальству не понравилось, — оно закрыло съезд в самом начале, да и выставку по пути. «Ступайте, мол, ребята, домой и не балуйтесь». Очень даже трогательно вышло. Съезд врачей пока еще не уничтожен, но ждут уничтожения. В первых числах прикрыли навсегда новую газету «Русская земля», которая просуществовала ровно четыре дня… Это называется по-турецки свободой слова…

Заговорив о съезде врачей, должен сообщить печальное известие: очень болен Дмитрий Петрович Никольский. О его болезни я узнал только из газет. Он лежит где-то в больнице. У него было воспаление легких с каким-то осложнением, потребовавшим серьезной операции. Написал Анне Ивановне, чтобы узнать, могу ли я его навестить.

Мы все здоровы. Все кланяются. Целую всех.

Твой Дмитрий.

P. S. Никола писал, что ты переделала крыльцо. Значит, получилась целая комната. Интересно, тепло ли в ней. Новые железные печки у вас и велики и, вероятно, много истребляют дров, а тепла дают мало.

51
А. С. МАМИНОЙ
25 октября 1904 г. Царское Село

Милая, дорогая мама.

Сегодня мне исполнилось 52 года. Новость не особенно приятная… Если бы мне предложили еще раз появиться на свет, я самым бы вежливым образом отказался. Ну, да не стоит об этом говорить.

Завтра именины, и грустно думать, что не будет Николая Константиновича и Александра Афанасьевича. Давно уже нет Александры Аркадьевны…

Вчера получил поздравительную телеграмму из Харбина, от Лизы. Жива и здорова. Скверно только то, что она заведует перевозкой тифозных больных, а не раненых. Пока еще нет сыпного тифа, но он должен быть и в свое время явится… По моему мнению, Лиза может уцелеть в этом аду только чудом.

Новостей у нас нет. Разговоры о новых веяниях считаю пустяками, ибо никакую свободу даром не дают, а надо ее взять. Я состарился в ожидании этой свободы и теперь смотрю вперед без всякой надежды оную увидеть.

Сейчас работаю над статьями к новому году. Одолевают детские журналы.

Третьего дня выпал первый снежок и держится.

Все кланяются. Всех целую.

Твой Дмитрий.

Оля вчера получила твое письмо. Ты пишешь, что Никола преисполнен страха смерти. Это так называемая сердечная тоска, которая является вследствие болезни сердца. Я думаю, что ему придется скоро отказаться от чая, что для него составит громадное лишение.

52
А. С. МАМИНОЙ
22 ноября 1904 г. Царское Село

Милая, дорогая мама.

За неделю новостей никаких не случилось. Все новости на войне, а потом во внутренней политике, которой я не занимаюсь. Верят тому, чему желают верить… Дай бог теляти волка поймати. Газетчики пишут так смело, как никогда. Будем посмотреть, как говорят немцы.

А вот министр Глазов не разрешил открытие высших женских курсов ни в Москве, ни в Киеве. Не согласен — и кончено… Вот тебе и суворинская «весна». Возмущаться всю жизнь просто надоело. Разбойники какие-то, а не министры. Ну, чего преступного в том, что девушки желают учиться?

22